Евгений Писарев: «А конфликты мы оставили для сцены – вот там они действительно бурлят!»
Евгений Писарев: «А конфликты мы оставили для сцены – вот там они действительно бурлят!»
С 17 по 19 апреля на площадке Свердловского театра драмы выступит Московский драматический театр имени А.С. Пушкина. В Екатеринбург везут стильную комедию «Ложные признания» с Викторией Исаковой и Верой Алентовой и спектакль по культовому роману Ромена Гари «Обещание на рассвете» с Александрой Урсуляк и Андреем Заводюком. Накануне гастролей мы поговорили с художественным руководителем театра и режиссером одной из постановок Евгением Писаревым и узнали, как правильно осовременивать классику, есть ли на сцене соперничество между звездами, как стать успешным режиссером без образования, к чему может привести родительская гиперопека и что будет с современным театром.
– Евгений Александрович, спектакль «Ложные признания» поставлен вами по пьесе французского драматурга Мариво, написанной в XVIII веке. При этом на сцене мы видим современные стильные антуражи, гаджеты, модные костюмы. Есть вечная борьба двух зрительских лагерей: те, кто против осовременивания классики и те, кому классические рамки скучны и хочется чего-то более приближенного к нынешней действительности. Вы к какому лагерю тяготеете? И чем вас зацепила пьеса Мариво?
– У меня разный подход к работе над классическими пьесами. Он определяется содержанием самого произведения. Иногда осовременивание неуместно и нелогично, а иногда оно даже необходимо, чтобы ярче и точнее проявить какие-то вещи. Например, «Женитьба Фигаро» в Театре Пушкина – классический спектакль, где нет элементов современности. Но в опере «Свадьба Фигаро», которую я ставил в Большом театре, я решил перенести место действия в послевоенные годы ХХ века – и, надо сказать, ни музыка, ни текст, ни содержание этому не сопротивлялись, все получилось органично. Что касается «Ложных признаний», то это настолько древняя пьеса, что ставить ее в классическом варианте имело бы смысл только с точки зрения какой-то музейной диковинки. При этом содержание пьесы очень современно. Сам Мариво говорил о том, что любовь в произведениях драматургов, как правило, борется с разными внешними обстоятельствами, а в его пьесах любовь борется сама с собой. Сегодня, на мой взгляд, внешние препятствия для влюбленных уже не работают. А вот любовь, которая «борется сама с собой» – это что-то из области психологии. То есть то, что написал Мариво триста лет назад, разобрано и разъяснено было только Фрейдом: все эти страхи, которые живут внутри нас.
Поэтому «Ложные признания» – это не только изящная и тонкая комедия о любви, но еще и немножко психотерапевтический сеанс (Смеется – Прим. авт.). Наша история о том, что мы боимся полюбить. Боимся, что будем не любимы. Боимся, что будем любить сильнее, чем любят нас. Да и вообще о страхе любви: когда любовь есть, а нам при этом страшно. У пьесы Мариво есть родственники, близкие ей по сюжету: «Собака на сене» Лопе де Веги или «Месяц в деревне» Тургенева. Их роднит тема любви взрослой женщины к молодому человеку, в которой ей трудно признаться себе самой. Мне показалось, что такую историю было бы любопытно сделать в современном мире, в котором люди в принципе боятся близких контактов. Мы как раз начинали репетировать пьесу в период пандемии. И необходимость держаться дистанции, о чем всех бесконечно предупреждали, прекрасно легла на сюжет пьесы, потому что в ней герои все время держат дистанцию, но очень хотят ее сократить. Все мы в итоге стремимся к близости, а не к дистанции. И спектакль заставляет задуматься: что необходимо преодолеть в себе, чтобы почувствовать человека рядом?
– В «Ложных признаниях» играют очень популярные актрисы из вашей труппы – Вера Алентова и Виктория Исакова. Существует ли момент соперничества, когда две такие сильные звездные личности на сцене вместе?
– Если говорить про московские театры вообще, то Театр Пушкина отличается своей невероятно дружественной, семейной атмосферой. Поэтому у нас на репетициях и на спектаклях всегда очень теплая обстановка. Это касается и звезд, и совсем молодых артистов. У Веры Валентиновны в постановке совсем небольшая роль, но даже не возникало вопросов, согласится она или нет. Мы все любим наш театр и работаем на него. Спектакль – это кирпичик в создании театра. К тому же, у Виктории Исаковой и Веры Алентовой разные аудитории. В жизни артистки относятся друг к другу с любовью и уважением, а конфликты мы оставили для сцены – вот там они действительно бурлят!
– У каждого героя Мариво свое представление о том, что такое счастье. А в чем счастье для вас?
– Счастье ты испытываешь секундами. Его не может быть много. Счастье, которого много, превращается в сытость или расслабленность (Смеется – Прим. авт.). Мгновения счастья я чувствую, когда репетиции получаются, спектакль рождается, или когда вижу, что мне хорошо вместе с теми людьми, с которыми я работаю и которых люблю. Конечно, счастье в целом – это все-таки иметь рядом близких, верных и понимающих людей. Но при этом счастье сложно определить и поймать – сегодня ты думаешь так, завтра иначе…
– Еще одна постановка Театра Пушкина, которая будет показана в Екатеринбурге – «Обещание на рассвете» режиссера Алексея Кузмина-Тарасова. Спектакль много гастролировал по стране и, судя по отзывам, везде завоевал зрительскую любовь. В чем секрет его успеха?
– В этом спектакле тоже очень много любви. Даже, я бы сказал, любви с переизбытком. Если в «Ложных признаниях» люди боятся любви и очень осторожно к ней приближаются, то в «Обещании на рассвете» герои от любви задыхаются, они переполнены ею. В постановке рассказывается о любви матери к сыну – любви нескончаемой, неуемной. Этот спектакль везде принимается очень тепло, потому что касается каждого, у кого есть ребенок или у кого есть мама. Так, как тебя любят родители, все равно никогда никто любить не будет (Смеется – Прим. авт.). Особенно, если вся их жизнь посвящена тебе. Это и счастье, и драма, потому что, когда родители уходят, ты теряешь часть себя. Эта тема сильно проявлена в спектакле. Потрясающие актерские работы Александры Урсуляк и Андрея Заводюка. Мы играли «Обещание на рассвете» от Прибалтики до Южно-Сахалинска и везде примерно с середины спектакля люди начинают всхлипывать и в финале аплодируют, вытирая слезы. Но это слезы счастья, может быть, счастья узнавания лучшего, что есть в людях.
– Тогда вопрос все-таки о неких противоречиях в родительской любви. Спектакль поставлен по известному роману Ромена Гари, который он посвятил матери. И, действительно, в рецензиях на него обычно превозносят материнскую любовь, но исполнительница роли матери Александра Урсуляк как-то сказала в интервью: «При всей красоте этого романа и образа я, как мать, понимаю, что это полный атас и так воспитывать ребенка нельзя. Гиперопека, желание создать супер-пупер-монстра, навесить на него кучу всего... Как мы знаем, Ромен Гари застрелился. И я думаю, вина его матери в этом есть». Что вы думаете об этих противоречиях в воспитании ребенка? Согласны с Александрой?
– Я думаю, что наша жизнь состоит из противоречий. И Александра тоже играет очень сложный образ. В какой-то степени я с ней согласен, но, с другой стороны, могу сказать: вот у меня есть мама и смысл её жизни – я. Она всю себя посвятила мне. Мама родила меня в 40 лет, сейчас ей уже 90. Мне кажется, единственное, что её заставляет жить дальше – это то, что она живет мной, моей жизнью. Тяжело мне это? Тяжело, безусловно. Много этой любви? Много. Знаете, в моем детстве, она бросалась на людей, если они на меня плохо смотрели. Но это моя мама. Ты не выбираешь родителей. Есть прекрасный фильм Висконти «Самая красивая» с Анной Маньяни, когда она носится по киностудиям и требует, чтобы ее дочь снимали в кино, потому что она самая лучшая и самая красивая. Мне кажется, это от одиночества. Люди боятся одиночества, оттого у них и возникает страстное желание любить и отдавать. Нам в искусстве всегда интересны какие-то отклонения от нормы. Если в произведении все друг друга как-то любят, не очень сильно, не очень слабо, и не приносят другому ни боли, ни восторга – зачем тогда об этом ставить спектакль? А здесь у зрителя есть возможность самому почувствовать и понять противоречие любви. Нас часто раздражают родители, но надо хотя бы на секундочку представить, что в какой-то момент их не будет – и ты останешься один. Вот об этом спектакль.
– Вы известный режиссер, который вышел из актерской среды и без специального образования добился в режиссуре значительного успеха. Испытывали ли вы когда-нибудь из-за этого травлю или косые взгляды от коллег по цеху и, как вам кажется, можно ли вообще обучиться этой профессии в институте или есть какой-то более важный путь для ее освоения?
– У меня никогда не было никакого комплекса относительно того, что я официально не учился режиссуре. Долгое время я был ассистентом знаменитого немецкого режиссера Петера Штайна и еще дольше ассистировал знаменитому английскому режиссеру Деклану Доннеллану. Вообще, надо сказать, что на западе как раз не существует никакого института режиссеров, кроме одного – ассистировать мэтрам и на практике учиться этому делу. У нас все устроено иначе, но, если посмотреть, какое количество выпускников режиссерских факультетов в итоге успешно реализуют себя в этой профессии – все становится очевидным. У огромного количества выдающихся постановщиков не было режиссерского образования: можно вспомнить и Юрия Любимова, и Олега Ефремова. Что касается травли, я никогда ее не испытывал и если видел косые взгляды, то не в связи с тем, что занимаюсь режиссурой, а скорее в отношении успеха и продвижения по карьерной лестнице.
– Вы – худрук Театра Пушкина, актер, театральный педагог в Школе-студии МХАТ, режиссер драматических спектаклей, мюзиклов, опер в самых разных театрах. Как вы все это совмещаете и успеваете?
– На самом деле, должен вас огорчить – не успеваю! Конечно, проще было бы тихо, спокойно, не спеша чем-то заниматься и освободить какое-то время на себя, на семью и так далее. Но все это, собственно, от востребованности. Я не собирался идти в оперу или ставить мюзиклы – меня зовут в музыкальные театры. Даже преподавать я стал скорее по необходимости: некому было набирать курс, и Олег Табаков попросил меня это сделать, так как я возглавил театр и мог быть не только преподавателем, но и работодателем для студентов. Каждый раз, набирая студентов, я думаю, что это мой последний курс, но Школа-студия МХАТ меня не отпускает. Поэтому я, конечно, не успеваю. В этом смысле я к себе критически отношусь и понимаю, что такая загруженность и всеядность, к сожалению, не позволяет мне как следует сосредоточиться на студентах или на каких-то детальных задачах худрука, связанных с моим театром. Но, слава богу, у меня появились ученики, которые стали моими помощниками и продолжателями. Вот так при помощи хорошей кампании, которая сложилась в театре, я что-то все-таки успеваю, не успевая ничего (Смеется – Прим. авт.).
– За последний год несколько известных режиссеров покинули страну. Насколько серьезно это скажется на театральном процессе и как, по-вашему, будет развиваться театр в нынешних условиях?
– Конечно, плохо, что многие уехали. Театр Пушкина тоже лишился двух своих постоянных соавторов – Дмитрия Крымова и Юрия Бутусова. У нас были планы и театр в этом смысле осиротел. Мне очень жаль, что им пришлось покинуть страну, но, как бы цинично это не звучало, свято место пусто не бывает: обязательно появятся новые имена, они уже появляются. Нас не будет, а театр продолжит существовать и будут приходить молодые, талантливые люди, которым всегда будет что сказать зрителю.
– Не всегда режиссеры и, тем более, художественные руководители приезжают в другой город на гастроли вместе с театром. А вы собираетесь. С каким чувством вы едете в Екатеринбург и что планируете у нас делать?
– Я приеду ненадолго и особенно больших планов у меня нет, но я очень люблю Екатеринбург. Несмотря на то, что сейчас я репетирую «Зойкину квартиру», премьера которой состоится в Театре Пушкина уже в начале мая, я прерву репетиции, чтобы приехать к вам. Во-первых, спектакль «Ложные признания» впервые выезжает на гастроли. А во-вторых, для меня это в какой-то степени и отдых, и отвлечение, потому что я могу набраться новых впечатлений только тогда, когда уезжаю из Москвы. В Екатеринбурге у меня много знакомых и друзей. Я даже, знаете, больше люблю не сам Екатеринбург, а екатеринбуржцев. Мне кажется, это своеобычные и особые люди, которые с большой любовью относятся к своему городу. Для меня то, как живут и ведут себя екатеринбуржцы – это и есть патриотизм. Екатеринбург – очень свободный город, он всегда открыт для чего-то нового и интересного.
Фотографии: Анастасия Воронова, Юрий Богомаз, Вадим Гортинский, Евгения Бабская